«Мои картины излучают, потому что я сам облучен.» Анастас Константинов (Anastas Konstantinov)
Таков известный афоризм большого болгарского художника Анастаса Константинова. И это высказывание, как подпись ко всему его невероятному искусству, в котором чувствуется мощь настоящего творца, щедро благословенного Всевышним. Анастас — создатель сногсшибательно воздействующих картин, график, скульптур, мозаик. Все это богатство разнообразных проявлений вы можете посмотреть на его ретроспективном сайте, где интересно проследить по годам и техникам путь этого потрясающего художника. У Анастаса есть гигантские картины, а есть совсем миниатюрные, но все наполнены такой сумасшедшей энергетикой, что просто теряешь дар речи. Живопись его безумно свободная, краски выдавлены из тюбиков, мазки экспрессивные, с широтой и размахом. А фактура просто волшебная – живая, вулканическая. Нельзя глаз оторвать! На меня его работы, когда увидела их в живую, произвели очень сильное впечатление, буквально сразили наповал. Думала, с кем его сравнить, чтобы можно было лучше представить, но не нашла с кем. Анастас – единственный в своем роде.
Оригинально
Maria Trudler :
Сногсшибательно и волшебно! 🙂
оригинально, но мысль явно про зелёных человечков)))
Maria Trudler :
Думаете, незнакомец в картине инопланетного происхождения? 🙂
А если серьезно, то размах искусства тут действительно космический.
И красота неземная.
Во-во я тоже сразу подумал об этих в тарелках 😀
Maria Trudler :
Видно есть нечто иноземное. 🙂
Может художники — люди с других планет? 🙂
Идущий :
Упс. Художники атакуют? 🙂
Maria Trudler :
Залетают в воображение ничего не подозревающих зрителей. 🙂
У меня немного другие ассоциации: язычество, раннее христианство, катакомбная церковь. Казни первых христиан, мученичество за веру… Есть в его картинах какое-то исступление, перехлест, как-будто человек заглянул за Черту, и вся его жизнь изменилась, он не может быть, как все.
Maria Trudler :
Вы очень точно почувствовали, Марина! Спасибо за эту проникновенность. Анастас впитал древнее фракийское искусство, а оно сверх эмоциональное. Христианских мотивов у него очень много, да и все его искусство излучает его связь с Всевышним. Есть даже серия картин «Святые», и в них сильно чувствуется это исступление, перехлест, как вы написали, спокойно смотреть на эти современные иконы невозможно. Такие художники редко рождаются.
Мне тут на ум пришло стихотворение Коржавина, как раз в тему, как мне кажется.
Гордость, мысль, красота — все об этом давно позабыли.
Все креститься привыкли, всем истина стала ясна…
Я последний язычник среди христиан Византии.
Я один не привык… Свою чашу я выпью до дна…
Я для вас ретроград. — То ль душитель рабов и народа,
то ли в шкуры одетый дикарь с придунайских равнин…
Чушь! рабов не душил я — от них защищал я свободу.
И не с ними — со мной гордость Рима и мудрость Афин.
Но подчищены книги… И вряд ли уже вам удастся
уяснить, как мы гибли, притворства и лжи не терпя,
чем гордились отцы, как стыдились, что есть еще рабство.
Как мой прадед сенатор скрывал христиан у себя.
А они пожалеют меня? — Подтолкнут еще малость!
Что жалеть, если смерть — не конец, а начало судьбы.
Власть всеобщей любви напрочь вывела всякую жалость,
а рабы нынче все. Только власти достигли рабы.
В рабстве — равенство их, все — рабы, и никто не в обиде.
Всем подчищенных истин доступна равно простота.
Миром правит Любовь — и Любовью живут, — ненавидя.
Коль Христос есть Любовь, каждый час распиная Христа.
Нет, отнюдь не из тех я, кто гнал их к арене и плахе,
кто ревел на трибунах у низменной страсти в плену.
Все такие давно поступили в попы и монахи.
И меня же с амвонов поносят за эту вину.
Но в ответ я молчу. Все равно мы над бездной повисли.
Все равно мне конец, все равно я пощаду не жду.
Хоть, последний язычник, смущаюсь я гордою мыслью,
что я ближе монахов к их вечной любви и Христу.
Только я — не они, — сам себя не предам никогда я,
и пускай я погибну, но я не завидую им:
То, что вижу я, — вижу. И то, что я знаю, — знаю.
Я последний язычник. Такой, как Афины и Рим.
Вижу ночь пред собой. А для всех еще раннее утро.
Но века — это миг. Я провижу дороги судьбы:
Все они превзойдут. Все в них будет: и жалость, и мудрость…
Но тогда, как меня, их потопчут чужие рабы.
За чужие грехи и чужое отсутствие меры,
все опять низводя до себя, дух свободы кляня:
против старой Любви, ради новой немыслимой Веры,
ради нового рабства… тогда вы поймете меня.
Как хотелось мне жить, хоть о жизни давно отгрустили,
как я смысла искал, как я верил в людей до поры…
Я последний язычник среди христиан Византии.
Я отнюдь не последний, кто видит, как гибнут миры.
Maria Trudler :
По духу стихотворение очень подходит к свободолюбивому, страстному и бунтарскому творчеству Анастаса. Спасибо, Марина!
Не знаю, куда вставить ссылку, но очень хочется, чтобы как можно больше людей узнало об этом потрясающем художнике. Поэтому вставляю сюда:
http://www.liveinternet.ru/users/2010239/post122414098/
Maria Trudler :
Марина, спасибо большое, я не знала об этом художнике — Феликсе Нуссбауме. Какая трагическая судьба… Как много автопортретов он оставил. Одна из его картин — «Маскарад» напомнила мне одного израильского художника — Йоселя Бергнера.
А Дневник Парашутов — просто сокровище ценной информации и на интереснейших подборок по искусству. Каждый раз, когда ищу про какого-нибудь художника, попадаю к нему в гости.
Очень интересно прослеживать, как меняется его самовосприятие, правда? У Галины Серебряковой тоже очень много автопортретов, дама относилась к себе с любовью (и это хорошо!), но она практически не меняется, только стареет, естественно. А Феликс трансформируется, изламывается, гнется под судьбой. На последних работах лежит печать смерти. И скольких мы еще не знаем, и не узнаем никогда. Думать об этом горько и страшно. Об этом, кстати, в Моем мире беседовали совсем недавно. Посмотрите ссылку, если будет настроение.
http://blogs.mail.ru/mail/kiev-jerusalem/7175F0A2816D6615.html
Maria Trudler :
Автопортреты как раз и показывают перемены человека изнутри. Что заставляет так пристально и глубоко вглядываться в себя? У Феликса Нуссбаума во всех его автопортретах — серьезная грусть, какое-то предчувствие своей судьбы, во взгляде — вопрос… Становится страшно. Больше всего меня потрясло выражение его глаз.
У Серебряковой полно автопортретов, мне очень нравится один еще по детским воспоминаниям, но в интернете не могу его найти, там где она с синим кувшином, если я правильно помню.
Спасибо за ссылку, Марина, и статья и обсуждение очень интересные.
Напоминает мультик «Контакт»
Вот спасибо, Андрей, я не знала об этом мультике, посмотрела сейчас с большим удовольствием. Есть что-то общее, вы правы — джаз, яркие цвета, экстаз какой-то. Очень свободно сделан мультик.
Оригинальная картина, но мне понравилась. Своеобразная.