Фигуры 2001 — 2002 годов стоят на почтительном расстоянии к друг другу. Между ними чувствуется деликатная дистанция, как между уважающими друг друга людьми. Никто не старается нарушить личное пространство другого. Не стремиться занять больше места, завладеть территорией полностью. Герои карандашных и гуашевых картин очень гармонично существуют друг с другом, перекликаясь рифмами форм, отзвуками похожих знаков. Какая разница с последующими годами.
Привет. Меня зовут Мария Трудлер. Я художник. Люблю искусство. Во всех видах и проявлениях. Пишу картины, рисую. Веду рукописный дневник о творчестве в свободное от рисования время. Избранные записи публикую на блоге.
Почему то запомнилось это изображение, так что возвращаюсь к нему вновь, но уже с комментарием.
Запоминаются фигуры, которые под действием вихревого потока, направленного против часовой стрелки, начинают видоизменяться. Они часть этого потока. Они обречены.
Временное искажение пространства, может сознания, как в фильме «Страх и ненависть в Лас-Вегасе», когда-нибудь и закончатся, но это будут уже другие формы, другое сознание.
Maria Trudler :
Забавно, что тебя чем-то привлекли мои бродячие артисты. Обреченные на вечное странствие. И что фильм «Страх и ненависть в Лас-Вегасе» вспомнился, который я так и не досмотрела до конца и уверена, что не досмотрю никогда.
В вихревой поток попадали почти все фигуры тех лет. Так я тогда представляла живое пространство фона — с бушующими завихрениями. Да и сейчас мои кисти танцуют по холсту, завлекая героев в вихревое поле. Круговые движения — мои любимые.