Все свои бумажные, карандашные композиции 2001, 2002 годов я оставляла недосказанными. Сами фигуры рисовались прерывистыми, оборванными на полуслове линиями. Потом их соединяла в такие же, не менее загадочные комбинации от полупрозрачных намеков на что-то неясное мне самой. Разорванный контур фигур и знаков заставлял дорисовывать не нарисованное.

Так я начала дополнять свои большие композиции. Вокруг фигур всегда было много свободного места, они висели на листе 100х70, как в безвоздушном пространстве, и взирали на меня с любопытством. Поэтому я в один момент оторвала по краям лишнее. Разорвала длинные полоски на средние и маленькие листочки. И получившуюся целую коробку изрисовала бесчисленными, ничего не говорящими абстракциями. Без каких-либо намеков на что-то конкретное.

Потом каждый такой кусочек, фрагмент из линий лег, как к себе домой, в какой-нибудь элемент композиции. Все пригодилось. Абсолютно. Пустое пространство заполнилось рифмами, ритмами основных фигур, отголосками и эхом форм. И взгляд уже блуждал за разгадками с еще большим вниманием, чем раньше. Путешествуя по лабиринтам уже дополненных композиций.

P.S. К сожалению, эти тонны бумаг даже не сфотографированы. Это был мой первый, самый главный учебный материал. На нем я тренировалась по части композиции. И эта черновая работа послужила крепким фундаментом для последующего рисования. Спустя время, когда стала вести дневник, эти огромные, бумажные, свернутые карты-композиций мне опять пригодились. Я писала карандашом на их обратной стороне свои бесконечные тексты-воспоминания о разных творческих периодах. Вдохновляясь от их созерцания и угадывания себя заново.